Солнечным субботним днем на запруженной народом базарной площади столицы Валора появилась компания наемников. Неторопливая походка и скучающие выражения лиц явно свидетельствовали о том, что особых дел у солдат удачи не имеется. Шедший впереди бригадир Харт Муальд никого интереса к торговым лоткам и шатрам с сомнительными услугами не проявлял, а вот небольшое скопление народа на углу площади привлекло его внимание. Стоявший на пустой бочке в полинялом зеленом плаще старик-оратор энергично размахивал руками, втолковывая что-то нескольким остановившимся прохожим. Харт резко развернулся и направился к выступающему. Остальные бойцы последовали за своим лидером.

– … забыли, что каждое живое существо создано творцами, а потому должно жить согласно их законам, – вещал старик. – А законы эти просты. Уважать чужую жизнь как проявление священной воли творцов и не забирать ее иначе как по исключительной необходимости выживания. Жить по правде. Делиться благами с тем, чьи способности ниже твоих. Познавать законы мира, потому как без светоча просвещения общество обратится в варварское племя. Тот же, кто отвергает эти законы, рано или поздно познает кару.

– Что ты такое городишь, сумасшедший старикашка?! – выкрикнул Муальд, привлекая всеобщее внимание. – Какая еще воля Творцов? С чего мне уважать жизнь дряхлого пустомели вроде тебя?

В толпе раздались смешки.

– Испокон веков в этом мире действует один закон – закон силы! – Харт резко пнул ногой бочку, и старик, не сумев удержать равновесие, свалился на землю. – Если творцы и создали этот мир, то давно о нем позабыли. А божественной кары не бывает. Это лишь фантазия полоумных философов вроде тебя.

Зеваки с сочувствием глядели на жалкую фигуру оратора, но не спешили подойти и помочь ему. Никто из простых людей не хотел испытывать на себе гнев здоровяка в доспехах.

– Так что не забивай дурью головы этих плебеев! Им лишь нужно знать, что не стоит вставать на пути сильного! – Муальд сплюнул под ноги, развернулся и, расталкивая мощной грудью не успевающих убраться с дороги прохожих, двинулся к центру ярмарки.

Наемники отправились за своим лидером, лишь Милед Ангр, молодой воин двадцати двух лет от роду, прибившийся к отряду месяц назад, двинулся в другую сторону. Он подошел к старику, аккуратно взял его за плечи и поднял с земли.

– Но как тогда объяснить тот факт, что отъявленные негодяи и убийцы доживают до преклонных лет? Почему же они не познают на себе ярость творцов?

– В том-то и дело, мой юный друг, что творцы не всесильны. Более того, они дали зарок, что никогда напрямую не вмешаются в судьбу этого мира. Но ярость богов способна закипать в ваших сердцах! Сердцах людей! – и сухим узловатым пальцем он ткнул молодого наемника в грудь.

Пытаясь понять смысл сказанного, Милед развернулся и отправился вслед за товарищами.

– Тебе не по пути с этими людьми. Не стоит разделять их скверную судьбу, – услышал он за спиной голос старика.

* * *

Милед так и не нашел своих компаньонов. Он обошел всю ярмарку, но никого из них не встретил. Впрочем, переживать по этому поводу не стал. Ранним утром они заселились в трактир «Рог и топор», так что рано или поздно все равно туда вернутся. Плюнув на поиски, он решил пропустить чарку-другую и отправиться на представление заезжих гаеров. День уже начинал клониться к вечеру, когда ярмарочный гам и мельтешение ярких нарядов наконец окончательно утомили Ангра. Нырнув с площади в узкий переулок, в тишине и приятной прохладе он побрел к трактиру. Столицу молодой боец посещал лишь второй раз в своей жизни, так что ему пришлось немного поплутать среди однообразных серых домов в припортовом районе, пока он не заметил облупившийся знак с изображением обитого серебром рога аргара и тяжелого боевого топора. 

Войдя внутрь, Милед собирался сразу же подняться на второй этаж и проведать товарищей, но хмурый хозяин, похожий на исполинский горшок, жестом подозвал его и молча вручил запечатанное письмо. Сломав сургучевую печать, Ангр стал с трудом разбирать наспех написанные закорючки:

«Милед, раздери тебя стая вальтерн! Твоя самоволка будет стоить три золотых, которые я вычту из твоего жалованья! Старый знакомый подкинул нам срочное дело, которое сулит пополнение нашего пустеющего банка. Мы отправились к деревне Ландор. Забирай все пожитки и езжай следом за нами сразу же, как только получишь это письмо. Мы дождемся тебя на развилке у Белого Дуба. Харт Муальд».

Послушный воле начальника, Ангр забрал из комнаты немногочисленные пожитки, расплатился за нее и за корм для своего церапта, оседлал ящера и взял курс на север.

* * *

Несмотря на то что он всю дорогу погонял ездовое животное, к развилке Милед подъехал заполночь. За две сотни шагов до нее он учуял запах бараньей похлебки, которую так любил варить долговязый Дартон Круст. Лагерь наемники разбили на поляне недалеко от развилки. Три походных шатра – личный для Харта и два общих для остальных – были выставлены ровным треугольником. В центре было устроено кострище. Дрова уже совсем прогорели, лишь остывающие багровые угли еще подсвечивали бок закопченного котла.

Спрыгнув с церапта, Ангр повел ящера к дереву, возле которого дремали ездовые животные товарищей. Выудив из седельной сумки миску и ложку, он поспешил к костру. Три фигуры молча сидели возле него и дремали после обильной трапезы. Милед подошел к котлу, зачерпнул половником суп и налил в миску – до самых краев. Потом сел на бревно возле Круста, поставил миску на колени.

– А что в темноте сидите? – спросил он и, не дождавшись ответа, свободной рукой бросил на угли пучок сложенного рядом хвороста.

Только попробовав похлебку, он понял, как давно ел последний раз. С минуту Милед не отрываясь жадно вычерпывал содержимое миски и остановился, лишь когда перевернул ее и вылил в рот последние капли.

– Ох и отменное варево у тебя вышло, Дартон! – отставив посуду, наемник хлопнул товарища по плечу и с удивлением увидел, как тот начал заваливаться вперед, готовый вот-вот окунуться головой в котел с еще горячим супом.

Торопливо схватив компаньона за плечи, боец потянул его назад и только теперь, в свете разгоревшегося костра, заметил торчавшую из шеи рукоять кинжала. Перевел взгляд выше и наткнулся на остекленевшие, полуприкрытые глаза мертвеца. Сердце бешеной птицей забилось в груди. Оттолкнув труп, он резко вскочил, озираясь.

У сидевшего на бревне напротив Найрета из сердца торчала стрела. Голова его соседа Галана склонилась на плечо, горло было рассечено клинком. Среди шатров угадывались фигуры лежащих товарищей. Некоторые из них сжимали в руках мечи. Милед пытался совладать с сердцебиением, как вдруг услышал за спиной шелест кустов. Животный ужас охватил его. Не чувствуя ног Ангр бросился к своему церапту, непослушными, трясущимися руками отвязал, вскочил в седло и дернул поводья, приказывая мчаться как можно быстрее. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

* * *

После часа быстрого бега церапт начал проявлять признаки усталости. Чтобы не загнать ездовое животное, пора было сделать привал. Едва Ангр подумал об этом, как заметил мелькнувшие огни. Дорога привела его к деревне, стоящей на берегу речки. Поселение было совсем небольшим, даже постоялого двора не было, лишь гостевая изба. Сам староста, назвавшийся Вилом, проводил его внутрь и пригласил утром составить компанию за завтраком. Укладываясь спать, Милед чувствовал глубокий стыд за свое малодушие. Он бежал, услышав чье-то приближение, так и не узнав, остался ли кто из его товарищей в живых или нет. Наутро он твердо решил вернуться в лагерь. Дав себе такой зарок, Ангр стал понемногу успокаиваться и незаметно уснул.

Наемник проснулся среди ночи оттого, что в избе был кто-то еще. За холщовой перегородкой мерцало тусклое пламя свечи. Судя по звукам, неведомый постоялец прихлебывал из чашки горячий напиток. Почувствовав жажду, Милед встал с кушетки, налил из стоящего на тумбе кувшина воды в стакан и жадно выпил.

– Повезло тебе сегодня, верно? – раздался голос из-за перегородки.

Ангр застыл, понимая, что, кроме него, больше здесь обращаться не к кому.

– А ведь я предупреждал тебя оставить их, – продолжал говорить с ним постоялец.

Милед похолодел, но теперь он уже не собирался терять самообладание. Вытащив из-под подушки кинжал, он подошел к перегородке и заглянул за нее. Во второй половине гостевой избы у стола сидел тот самый старик-оратор, которого он видел вчера на площади Бури.

– Это… ты? Ты убил моих друзей?!

Старик усмехнулся.

– Конечно же, нет.

– Но ты знал, что они погибнут!

– Верно. А еще я знал, что они получили заказ – сжечь дотла эту деревню. Только лишь потому, что в местной речушке недавно нашли золото и кое-кому захотелось прибрать его к своим рукам. Как думаешь, сколько жертв было бы в итоге вашей «работы»?

Ангр виновато опустил голову.

– Но все же… кто их убил?

– Люди. Воины. Те, в чьих жилах кипит ярость богов. Я уже говорил тебе, мы сами не имеем права напрямую вмешиваться в дела этого мира. Разве что добрым советом.

Синева молний сверкнула в глазах старика. Отставив допитую кружку, он поднялся, отвесил легкий поклон и прикрыл за собой входную дверь, бесследно растворившись в ночной мгле.