Языки пламени, жадно облизывающие бревна в камине, бросали отсветы на балки высоко под потолком главного зала. Лица собравшихся у огня наполовину погружены в тень, придающую знакомым чертам жесткость, а глазам — хищный блеск. Старший из командиров вздохнул и устало провел рукой по начавшим редеть волосам. Ему до боли не хотелось слышать то, что его старые друзья, с которыми он не раз сражался плечом к плечу, собирались ему сказать.

— Мы провели голосование на общей сходке. Большинство высказалось за то, чтобы отправиться с нами на острова. Ты можешь сколько угодно цепляться за свои идеи, но гражданам Садара плевать на то, что мы делаем. Если бы император ценил наши усилия по поддержанию порядка на севере, нам бы не приходилось перебиваться с хлеба на воду, фактически живя подаянием…

— Ваяр, твои слова недостойны наместника ордена. Наш долг……

— Хватит. На островах Блуждающего Архипелага нас ждет богатство, мы давно заслужили его по праву силы и доблести. Завтра мы покидаем Садар — мы и все бойцы, которые решили последовать за нами. Сам увидишь, сколько из них захотят остаться с тобой и твоим так называемым «долгом». Припасы уже погружены на корабль, и все, что нам оставалось сказать друг другу, мы уже сказали. Прощай.

Двое других командиров переглянулись и резко поднявшись, покинули зал. Их старший товарищ, последний командир Инквизиторов, декурион Третьей Крови, остался сидеть, безучастно глядя, как огонь пожирает дрова в камине с висящим над ним выцветшим штандартом их ордена.

***

Паладин тронул шпорами чешуйчатые бока своего скакуна, направляя его в сторону, где ему послышались крики.

— Давай, приятель, пошевеливайся, сдается мне, что нам нашлась сегодня работа.

Ящерог взревел и перешел на бег, взрывая мускулистыми лапами с мощными когтями покрытую пожухлой травой землю. В воздухе висел застоялый запах гнили; эта долина в предгорьях хребта Хмер была не самым безопасным местом на севере Садара. Во время войны с Шааб дыхание Скверны поразило эти земли, и одной из обязанностей, которые возложили на себя члены ордена Инквизиторов, стало патрулирование дорог, по которым к Храму Истины пробирались паломники со всех концов страны.

За поворотом одной из многочисленных заброшенных дорог, петляющих по долине, перед инквизитором предстала картина жестокого побоища. В центре поляны дымил разметанными во все стороны головешками походный костер, повсюду валялись разбросанные пожитки невезучих путников. Растерзанные останки двух из них остались лежать возле костра, там, где на них внезапно напали твари. Еще двое, окровавленный парень в легкой броне и девушка в одежде цеха ремесленников, прижались спинами к огромному валуну, сжимая в руках мечи. Три зверя Бездны, похожие на полуразложившихся варгов, издавая хриплое рычание, кружили перед ними, собираясь напасть. Судя по тяжелому дыханию и угрюмой решимости в глазах раненого воина, ему удалось отбиться от первой атаки монстров, но исход безнадежного поединка не оставлял сомнений.

— Я опоздал, — с горечью прошептал воин, — не успел уберечь всех.

Раньше патрули ордена встречали идущих за своей судьбой к Храму еще на подходе к опасным землям, обеспечивая странников защитой и сопровождением. После раскола он сам с немногими оставшимися верными долгу товарищами валились с ног от усталости, объезжая дозором тронутые Скверной земли, истребляя встреченную нечисть и предлагая помощь путникам.

Выхватив из притороченных к седлу ножен меч, паладин кинулся на исчадий Бездны. Увернувшись от смрадной пасти, клацнувшей клыками в пальце от забрала, он вогнал клинок в шею прыгнувшей на него твари, раздробив прогнившие позвонки. Уперевшись ногами в землю, скрипнул зубами, принимая на щит второго зверя. С небес спикировал лазурный дракон, придя на помощь своему побратиму, и сокрушающим ударом сломал спину третьей твари, вмяв ее в землю. Вскоре все было кончено, и паладин, вытирая меч, направился к спасенным людям.

Девушка, несмотря на бледность и трясущиеся руки, упрямо пыталась зажать скомканной повязкой рваную рану на бедре своего спутника.

— Позвольте моему дракону позаботиться о раненом. Без магического лечения любые раны, нанесенные этими тварями, могут стать смертельными. Я сопровожу вас до Храма, теперь вы под защитой ордена.

***

Молодая жрица храма Трех Великих с жаром проповедовала на Алой площади. Собравшаяся у Слезы Дракона толпа в почтительном молчании слушала ее рассказ о бескорыстных воинах, чье беззаветное служение народу Садара и неустанная борьба с порождениями Скверны снискало внимание самих Великих драконов, благословивших доблестных бойцов. Ее пламенная речь находила отклик и в сердцах седых ветеранов, и в душах безусых юнцов. Не один воин задумался, чего он достиг в жизни и что о нем вспомнят потомки, направляясь на север, дабы вступить в ряды ордена Инквизиторов.