Воин не нуждается в личной истории. В один прекрасный день он обнаруживает, что в ней нет никакой нужды, и просто избавляется от нее. Личная история постоянно требует, чтобы ее сохраняли и обновляли, как минимум в виде рассказов о подвигах и поражениях, а что еще хуже — о пережитых эмоциях. Но рано или поздно ставший на путь Воина создает вокруг себя туман, шаг за шагом стирая все вокруг до тех пор, пока не останется ничего гарантированного, однозначного или очевидного. Ведь для Воина, у которого нет личной истории, нет необходимости в объяснениях, его действия не могут никого предать или разочаровать, а самое главное - он не связан ничьими ожиданиями. Остается лишь путь Воина, путь безупречности. Ход жизни Воина неизменен. Вопрос лишь в том, насколько далеко уйдет он по своему пути, насколько безупречным он будет в пределах этих нерушимых границ… Если на его пути встречаются препятствия, воин стремится безупречно преодолеть их, обретая смирение. Но смирение Воина и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.

Именно об этом размышлял уже совсем не юный рыцарь, сидя у костра и наблюдая за языками пламени, время о времени выплевывающими вверх задорные искорки.  Смотреть на огонь он мог бесконечно, но мысли в этот раз были нелегкими. На тяжелых, познавших сталь и кровь, доспехах мерцали отблески костра, намекая рыцарю на то, что его костер может быть виден не только друзьям по оружию, но не это заботило воина в данный момент. И вовсе не потому, что на Тарте наберется немного храбрецов, пожелавших бы в эту ночь бросить ему вызов, а скорее напротив, воин вспоминал своих лучших и доблестнейших противников, ушедших в царство Велета или странствующих в других землях в поисках своего пути Воина. У него тоже был свой путь, на котором, как всякого обезличенного воина, соратники и враги называли его просто Служивый. О начале пути воин вспоминал с легким, едва заметным подергиванием губ, которое условно можно было принять за улыбку.

В те времена Служивый был горд собой, своими доблестными боями с любыми монстрами мира Адан и исчадиями Шааб, достижениями в учебных боях и результатами дружеских поединков на Арене Чести. Случались и иные бои, у таверны...  Но свое высокое звание легионера Служивый всегда оправдывал не словами, а делом. И порой не без причины пировал с друзьями. Он заимел несколько серьезных противников на Тарте и считал себя воином... Нет, не так, Воином! Воином, которым мечтал стать с раннего детства, Воином, представляющим собой нечто большее, чем просто принцип. Это был образ жизни; этот образ жизни являлся единственным средством, сдерживающим страх, и единственным для юноши средством, с помощью которого он мог обеспечить свободу своего духа в этом суровом мире. Так было до тех пор, пока лучший друг не привел его к тому самому замку. К Черному замку.

До сих пор в сознании звучат эхом слова мудрого легата: «Ты слишком серьезно к себе относишься, воин, и воспринимаешь себя как чертовски важную персону. Это нужно изменить! Ведь ты настолько важен, что считаешь себя вправе раздражаться по любому поводу. Настолько важен, что можешь позволить себе развернуться и уйти, когда ситуация складывается не так, как тебе этого хочется!!! Чувство собственной важности так же, как личная история, относится к тому, от чего следует избавиться. Пока ты чувствуешь, что наиболее важное и значительное явление в мире это твоя персона, ты никогда не сможешь по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь ты не видишь в нем ничего, кроме самого себя». Было еще много слов, тренировок и испытаний... Но начало было положено именно тогда. Начало пути Воина. Ворота Черного замка практически бесшумно закрылись за спиной, и в мире Адан появился новый Воин. И он знал, что нужно делать.

А сейчас, спустя годы этого пути, Воин по привычке подмигнул своей вечной спутнице, проводнице в мир Велета, Смерти, сидящей неподалеку... Она частенько сопровождала Служивого на его пути, тем более, что работы у нее хватало всегда. Интересно, иногда думал Служивый, хоть чуток она расстроится, забирая «кормильца»? Но вот ее точно победить не дано никому. Ее можно только принять и осознать, и именно осознание смерти является для Воина средством, сдерживающим отчаяние, страх и боль, является ключом к магической схеме существования. В том-то и смысл безупречности Воина и его смирения — только эти качества помогут Воину принять смерть в ее истинном обличье, великом и мудром, открывающем дорогу домой, в Черный замок, и начинающем новый путь Воина. Тогда, когда для этого придет время...